ЭМОЦИИ — ЭТО МЫШЦЫ?

Тренируясь в спортзале или посещая бассейн, практикуя йогу или бегая по утрам мы заботимся о своем физическом здоровье. И можем доказывать правильность выбранного способа тренировки — себе или окружающим. Но то, что тренировке поддается не только наше физическое тело, мы задумываемся нечасто. Нервозность и повышенную слезливость списываем на затяжную зиму и депрессию, срываемся на близких. Игнорируя  признаки нарушения эмоционального равновесия, мы планомерно ведем себя  к неврозу, а  то и к более серьезным расстройствам. Так надо ли тренировать свои эмоции?

Ответ нашелся, как обычно, совершенно случайно в книге  Анатолия Тосса «Американская история». Ни рецензий на нее, ни информации об авторе  раньше я не читала. Прислала в электронном варианте подруга. Без сопроводительных объяснений. Решив, что это продолжение нашей беседы, вцепилась в нее буквально и ... заболела  на несколько дней.

Книги, которыми болею, которые не отпускают с первой до последней строчки, просто обожаю. Которые читаю ночью, несмотря на желание спать, в транспорте, за чашкой кофе, пока не переверну последнюю страницу. В которые погружаешься с головой, прокручивая на экране  подсознания эпизоды и сюжет.

Вначале я пыталась в словах и предложениях найти причину рекомендации подругой, и успокоилась после фразы о том, что эмоции — это такие же мышцы, как все остальные,  и они так же нуждаются в тренировке, иначе атрофируются. «Вот оно», — сказала себе я, ибо это было отголоском нашей беседы об изменениях в жизни, об отсутствии эмоций и чувств, таких, как прежде...

 

Анатолий Тосс (псевдоним  Розовского Анатолия Марковича) родился 26 октября 1959 г. в Москве. Уехал в США в 1988 году,  живет в Бостоне.

Отец троих детей.

Кандидат технических наук.

Писать рассказы начал в 16 лет. Их публиковали различные газеты и журналы. Работал в Академии наук, военным корреспондентом в Шри-Ланке, был ранен в ногу. После этого написал первый роман «Американская история».

Литературные критики сравнивают Тосса с Набоковым, Толстым и Тургеневым. 

Что еще меня зацепило в книге? Идиллическая на начальном этапе отношений Марины и Марка картина совместной работы над научной темой. Меня прям задушила зависть, так всегда хотелось встретить такого человека, понимающего и направляющего твои поиски, говорящего с тобой на одном языке. Но потом восхищение сменилось возмущением и неприятием — я бы никогда не терпела такой жесткой диктатуры и критики. Возможно, потому я и не сделала блестящей научной карьеры, как главная героиня. Как знать... Быть настолько сильной я не могу: «...поражения, если все же от них удается оправиться, в результате поднимают выше, чем победы, и только через поражения можно, как ни парадоксально, прийти по-настоящему к большой победе и оценить ее вкус». Не могу быть настолько сильной, чтобы простить спор, ради победы в котором над главной героиней по сути производился изощренный психологический опыт. Пусть потом это переросло в любовь, но изначально и подспудно у Марка все же был чисто научный интерес.

Мне показалось не совсем точным название — американская история. С одной стороны — это традиционная  история успеха — человек (женщина! эмигрантка!) в результате правильного выбора направления и длительных усилий получил образование, написал научную работу, совершил открытие (хотя и не совсем понятное- какое, это как раз единственный недостаток книги, как мне кажется, хотя... возможно автор, описывая в самых общих чертах научное направление поисков главных героев, пытался сказать, что главное — в другом), получил заслуженное признание и хорошо оплачиваемую работу. Но с другой —  это скорее русская история в американском интерьере. Поскольку эмоций и чувств, присущих широкой славянской натуре, в книге гораздо  больше, чем стремления к успеху. И не только у русской Марины, но и, как оказывается в финале в  стихотворной части,  у американского Марка.

Читать эту книгу было просто и сложно одновременно. Просто потому, что это моя сфера, мне близки и понятны эти муки творчества, эта работа над грудой книг ради одной ценной фразы или идеи. Сложно потому, что одновременно и зависть, и желание иметь такого учителя и любовника в одном лице, и возмущение развитием этой идиллии, возмущение глубиной изощренности ума ученого, и понимание, что в общем-то жить с таким человеком невозможно. Для меня было бы невозможно.

Несмотря на это, книга потрясающая. Сюжет построен так, что держит в напряжении до финала, как в хорошем детективе.

И я согласна — эмоции надо тренировать, иначе они атрофируются и кажется, что так и надо, ничего не испытывать...

 

О развитии эмоциональной сферы наряду с интеллектуальной с конца ХХ века заговорили ученые.  Впервые обозначение EQ — emotional quotinent, коэффициент эмоциональности, по аналогии с IQ — коэффициентом интеллекта — ввел в 1985 году  физиолог Рувен Бар-Он. Понятие «эмоциональный интеллект» ввели в научный оборот в  1990 году Джон Мэйер и Питер Саловей ввели понятие «эмоциональный интеллект». 

Эмоциональный интеллект — это способность человека распознавать эмоции, понимать намерения, мотивацию и желания других людей и свои собственные, а также способность управлять своими эмоциями и эмоциями других людей в целях решения практических задач.

В 1996 году на собрании американской ассоциации психологов Рувеном Бар-Оном была представлена модель социального и эмоционального интеллекта,  состоящая из 15 способностей